Татьяна Бондарева-Андерсон
Предыдущая страница
Кликните на фото, чтобы его увеличить
Подальше положишь - поближе возьмешь
|
Отец не был педантом, но его прирожденная (или воспитанная?) аккуратность и бережное отношение к вещам позволяли всегда держать все дела в идеальном порядке. Будь то книги, документы, инструменты, походный инвентарь или бесконечные образцы минералов, привозимые грудами из экспедиций - каждая вещь как-то сразу находила свое место, ее никогда не приходилось искать, мучительно перерывая возможные варианты ее местонахождения. - Подальше положишь - поближе возьмешь! - смеялся он, не ленясь раскладывать шурупчики по коробочкам, бумажки по папочкам, подписывать этикетки на глянцевых листочках аккуратным каллиграфическим почерком, которые потом непременно обводил в рамочку по линейке. Он собирал коробочки: от обуви, от леденцов и печенья, даже от зубной пасты, и расклыдывал в них мелочи по сортам, размерам. Природное стремление к систематизации иногда доводило эту страсть к раскладыванию до абсурда, но это уж как посмотреть: многие ли из нас сумеют похвастатья порядком? |
Подготовка минералов к практическим занятиям |
| Жена и теща называли его "старьевщиком". С восклицанием "пригодится!" он тащил в дом дощечки, винтики, проволочки, железяки (не забывая сразу же их разложить по правильным коробочкам) - и рано или поздно каждая находка действительно получала свое применение и приносила пользу. Наша семья жила небогато, как и многие семьи служащих того времени, и покупка даже упаковки гвоздей, либо найм сантехника "за бутылку" были немалыми статьями бюджета. Тем не менее, в доме всегда все было починено и налажено: не текли краны, не отваливались дверцы. Папа-самоделкин все чинил сам, с помощью своих великих винтиков-шпунтиков, которые он безошибочно вылавливал из конфетных жестянок, в свою очередь сложенных в ячейки более высокого порядка - коробки из-под ботинок. Все эти нужные в хозяйстве вещи хранились в им же построенных полочках, выдвижных ящичках, пристроечках, незаметно встроенных под шкафами, над балконной дверью или в каком-то другом незаметном месте, неиспользуемом пространстве. Он был выдумщик и рукодельщик. Сделай сам - и все у тебя будет! |
| Единственное, что отец упрямо отказывался делать - так это пришивать пуговицы и штопать дырки. Конечно, он и это умел делать сам, и делал в экспедициях, но дома рубашку с оторванной пуговицей настырно выкладывал на видное место, выпятив дырку напоказ, чтобы мама обязательно заметила и поскорей починила. Маме всегда было некогда, она была перегружена учительской работой, она ворчала, но дырки конечно штопала. Для отца это было огромное наслаждение - получить брюки с только что пришитым хлястиком, он по-детски радовался оказанному ему вниманию и заботе. "Спасиииибо, дорогая! Что бы я без тебя делал!" - неизменно благодарил он. Пришитая пуговица, казалось, имела для него какое-то ритуальное значение. Пришила - значит любит! |
Забайкалье |
Фуршет на заваленке
 |
Он очень любил пить чай. Это тоже было для него чем-то ритуальным. Обязательно из любимого серебряного подстаканника (звался он в семье серебряным, хотя на самом деле он мельхиоровый, как правильно заметил специалист Podstakannik.ru), и непременно горячий, чтоб обжигал язык. Он прихлебывал маленькими глоточками, забавно похрюхивая и жмурясь от пара. Чай необязательно должен был быть крепким - видимо привычки непритязательной жизни научили радоваться малому - но обязательно горячим! Он сердился, если подавали остывший. Да-да, именно подавали. При всей своей непритязательности, этот интеллигент до мозга костей любил, чтобы угощенье было торжественно подано (почетное место на кухне занимал мельхиоровый поднос), пускай всего-то угощенья - жидкий чай и розеточка с вареньем. Было что-то величественное в этом его ритуале чаепития: оно успокаивало, вносило гармонию и комфорт, было своего рода медитацией перед новым броском. |  |
Семья Бондаревых
Семья Бондаревых, 1931 год: Петр Дмитриевич, Вера Прокофьевна, Юра и маленький Всеволод
|
Отец не просто любил быть "обслуженным" - он обожал обслуживать сам. Принимая нежданных гостей, он умудрялся буквально из "трех корочек хлеба" организовать в мгновенье ока целую Трапезу: нехитрая колбаска, сыр или припасенный в морозилке шмоток сала нарезались тонюсенькими ломтиками, и непременно каждый на своей крохотной тарелочке с завиточком петрушки. Не было петрушки - в ход шли зеленые луковые перья, сорванные тут же с проросшей луковицы, стоящей в чашке с водой на окошке. Откуда ни возьмись появлялся нехитрый салатик, состроганный из половинки помидора и пары редисок. Блюдо занимало не больше места, чем десертная розетка, зато оно было. Стол непременно должен был быть оформлен красиво и разнобразно. "Дорогая, у нас вроде был где-то сыр... порежешь?" - "Ну куда тебе еще сыр-то! Смотри - полная тарелка борща, котлеты с картошкой, тебе же не съесть всего!". Но важен был не сыр, а сам факт его наличия. Военное детство запомнилось на всю жизнь, он не был избалован разносолами, ел практически все (кроме почему-то молока - его он никогда не пил, и так и не удалось мне допытаться почему: "Не люблю и все!"), но при этом ел очень немного, но зато с каким вкусом! Выросший в интеллигентной, но бедной семье, Всеволод не просто ценил кусок хлеба, он старался придать каждому приему пищи настроение праздника. Но не только пища как таковая была для него в радость, сам факт того что все сели за стол - это был праздник, который он всегда стремился оформить с максимальной торжественностью. Даже в полевых условиях походной кухни, этот гурман сервировки красиво расставлял многочисленные тарелки, мисочки, стаканы, стаканчики и рюмочки, по этикету раскладывал столовые приборы, даже если они были простыми алюминиевыми вилками и складным ножом. Ясное дело, эта страсть к эстетическому изобилию особо не приветствовалась его супругой - ведь ей, замотанной после рабочего дня, предстояло мыть весь это ворох посуды! Мама старалась сгрудить еду в одну тарелку, сама перехватывала еду на бегу, но папа сопротивлялся и все равно делал по своему - пусть будет царский стол! При этом проблема мытья посуды решалась сама собой: "Это же мое любимое занятие!" - восклицал он, и действительно - после трапезы с энтузиазмом принимался хлопотать у раковины, ловко жонглируя тарелками. В последние годы, уже после того как они расстались с мамой и
отец остался один, он как-то совсем махнул на себя рукой, довольствовался
пельменями, сосисками и прочей нехитрой кормежкой. В кухне откуда
ни возьмись появились ужасные алюминиевые вилки взамен привычного
мельхиора, красивые тарелки попрятались на антресоли... Я пыталась
его "женить", познакомить хотя бы с кем-то, ведь ясно
было, что красивый стол и дом для него - это уже вторичное выражение
его стремления иметь семью и любимых людей рядом. |
Нина |
Всего одна улыбка и...
| Отец никогда не был тем, о ком говорят "любитель выпить". Но выпить он действительно любил! В серванте стояли початые бутылки - Кагор, хороший коньяк, а в заначке на всякий случай всегда была припрятана бутылка шампанского. Он любил выпить рюмочку "для аппетита" перед ужином. И непременно с тостом за здравие! Вкусные самодельные вина готовил он сам - из черноплодки, калины, крыжовника. Бутылировал осенью и потом всю зиму раздавал друзьям, соседям - также как и домашние варенья-соки, на которые он тоже был мастак. Геологи - ребята полевой закалки, и как известно, из мелкой посуды не пьют. Но я никогда не видела отца сильно пьяным; навеселе - да, и именно это слово определяет его отношение к выпивке. Он пил, чтобы повеселиться. Шутил, балагурил, начинал вспоминать свои экспедиции, иногда не в первый раз повторяя одни и те же смешные истории. Почему-то не всегда это должным образом оценивалось нами, слушателями: "Ну что ты опять заладил свои сказки рассказывать!" А теперь я вспоминаю и думаю: как же это было замечательно, ведь он старался всех развлечь, а иной-то на его месте "гонит пургу", нагнетает негатив, лезет с разборками... |
Карельская щетина |
 |
Всякую бытовую проблему он старался решать весело, с прибаутками, с каким-то особым, детским оптимизмом и никогда не унывая. Другой на его месте озлобливался, ворчал, сердился, раздражался - а папе как будто неведомо было это состояние - раздражения. Он брался с охотой за любую черновую или непопулярную работу. С другой стороны, иногда наплыв дел и суеты настолько утомлял даже его неутомимую натуру, что он, как бы интуитивно говоря себе "брэк!", просто бросал на какое-то время груду накопившихся дел, цеплял на нос очки и заваливался на диван с газетой. Что тут начиналось! Ну какая женщина станет терпеть такое! Мне в детстве были непонятны хитросплетения родительских "споров вокруг дивана", мне было жаль расстроенную ворчащую маму, которая "пашет как лошадь, пока этот на диване лежит", но в тот момент мне было почему-то гораздо уютнее именно рядом с этим диваном, вовсе не в поддержание лежачей забастовки, а просто потому, что вокруг этого дивана происходили всякие интересные вещи: разгадывались хитрые кроссворды, смотрелись любимые передачи "В мире животных" и "Клуб кинопутешествий" или просто листалась занятная книжка с чудесными картинками. Это все-таки казалось важней невымытого пола в прихожей... Пол в результате, конечно, оказывался вымытым, пускай и с опозданием, но зато чудесным открытиям всегда выделялось свое законное, ничем не отменяемое, время. |
|
Несмотря на его внешний оптимизм и извечную приветливую улыбку в общении с людьми, я не уверена, был ли отец оптимистом. Доброжелательным - да. В его жизни было много душевной боли, которую он переживал "стоически", как он говорил. Он был очень терпелив и терпим к другим людям, как это сейчас называют - толерантным. И того же ожидал от других, учил нас терпеть, быть лояльными, сопротивляясь обстоятельствам по мере возможности. Но внешне он не унывал. Видимо, он считал себя невправе выплескивать свое дурное настроение на окружающих, а потому искренне радовался и улыбался каждому гостю, каждому встречному, проходящему, знакомому или случайному человеку. Немного похожее ощущение доброжелательности у меня возникло, когда я впервые приехала в Америку, хотя известную всем американскую учтивую улыбку почему-то принято считать в России фальшивой. Не об американцах сейчас речь, хотя лично я пришла к выводу, что все же большинство американских улыбок - действительно открытые и искренние, но улыбка Всеволода Бондарева была действительно от всей его великорусской души.
Ученик Виктор Бострем и В.П. |
|
Кошачьи щенки
 |
...Поскольку отец был добр в принципе, то естесственно, он любил не только людей, но и животных. Причем почему-то всех зверят называл "щенками" - неважно, собака это, кошка, или заяц какой-нибудь... ...Он любил всех жалеть и гладить, как котенка. Именно так - всей ладонью, не слегка, а мягко нажимая, по плечу или по руке... "Успокойся, лапонька!" - гладил он маму по плечу, когда она была чем-то расстроена. "Что я тебе, кошка или собака какая? Что ты меня гладишь?" - вспыхивала она. А зря ведь. Как это славно - ощущать себя щенком или котенком, котрого любят, о котором думают и заботятся... - Папа, почему кузнечик прыгает? Отчего птицы поют? |
Домашние музеи и читальни
|
Страсть отца к собирательству распространялась не только на винтики и дощечки. В целом имея бережное отношение ко всем вещам, а в особенности к красивым и интересным, извечно настроенный на естествоиспытательскую волну систематизирования и анализа, он с азартом коллекционировал. Помимо огромной коллекции минералов, которая по достоинству нашла потом свое место в музеях землеведения МПГУ и МКУиНТ, было и еще несколько коллекций. Марки, монеты разных стран, спичечные коробки, винные этикетки, значки - вот далеко не полный список того что он коллекционировал. Причем это было не тупое собирательство. Все экспонаты были аккуратно разложены, систематизированы, подписаны, для каждого увлечения были свои каталоги, по которым можно было отслеживать ценность, определять значимость. Он не был экспертом-филателистом или нумизматом, но теми небольшими коллекциями, которые успел собрать, он дорожил, лилеял их и всегда повторял: "Я оставлю это вам, детям". Увы, так уж сложилось, никто из нас так и не продолжил его занятий, в этом мы не оправдали его надежд. |
Сын Юрий Всеволодович, выпускник географического ф-та МПГУ 1975 года |
Внук Олег |
Была у него и еще одна коллекция, необычная - коллекция сказок. Он собирал различные издания - от старых, с "ятями" и удивительными картинками-гравюрами, до современных "макулатурных" изданий, купленных по талонам в советские времена с великим трудом, переплатами, ночными очередями и номерками на ладони... Эту коллекцию он завещал своим детям и внукам. Очень хочется верить, что правнучка Ксения полюбит читать и примет прадедушкину уникальную коллекцию! |
Многие книжки, и особенно сказки, появлялись в нашем доме в качестве папиных подарков детям к праздникам. С детства я любила праздники - любые, будь то мой собственный день рожденья, Новый год или День Радио, потому что на каждый праздник случалось волшебство, и рано утром под подушкой рука моя нащупывала тверденький переплет очередного сюрприза - книги, непременно подписанной красивым курсивом разноцветными шариковыми ручками... "Дорогой дочке - с праздником - Днем Космонавтики!" Космонавтом я не стала, но в подсознании навечно осталось это ожидание чуда в преддверии праздника: случится ли маленькая радость? Войдет ли новая сказка в мою жизнь? Ведь официальный праздник - лишь повод для нее! Сам он тоже был сказочником. Сколько сказок рассказал он мне, маленькой - наверно не меньше пушкинской Арины Родионовны. Его сказки были современными и шли вполне в ногу с техническим прогрессом: герои летали не на коврах-самолетах, а на вертолетах, реактивных ракетах, использовали чудо-телевизоры, волшебные фотоаппараты и лазерные телескопы; они летали на другие планеты и в другие галактики, совершали прыжки во времени. Один сериал был про ученого-исследователя Бастинду Ивановну. Бастиндой ее назвали в честь волковской героини "Волшебника Изумрудного Города" ведьмы Бастинды, но на этом аналогия заканчивалась, ибо Бастинда Ивановна была героиней положительной, прогрессивной ученой и выручалочкой из бед! Был и другой любимый сериал - про Ежика и Белочку. Диснеевский "Чип и Дейл" меркнет на его фоне. Кстати, у Всеволода Петровича была кличка-прозвище, которое дала ему я, когда мне было совсем мало лет - наверно три или четыре года... Чип! Я сейчас уже не помню, откуда это имя взялось, мы не раз потом с ним пытались восстановить события, но ничего кроме цепочки случайного детского лепета "папа-тяпа-чипа-чип" вспомнить мне не удалось. Так и звала я его - Чип. Всю жизнь... Так жаль, что не удалось мне уговорить Чипа записать его сказки, он долго обещал, но так и не собрался... |
 |
На зарядку становись!
 |
В школе для меня самым ненавистным предметом была физкультура. Почему-то мне очень тяжко давались все эти прыжки, кроссы, нормативы - я задыхалась, страдала и плакала. Учителя ставили мне пятерку в четверти только из уважения к отличнице, мама охала, винила во всем мои несуществующие шумы в сердце, таскала по врачам и писала записки физруку, чтоб меня освобождали от занятий. На самом деле я была вполне здоровым подростком, даже невмеру развитым, скорее всего просто не хватало закалки и выносливости. Папа вероятно тоже так думал, но вслух не произносил, чтобы не спорить с озабоченной мамой, а сам при любом случае вытаскивал меня на спортивные прогулки. В такие дни физподготовок папу я терпела, а саму прогулку искренне ненавидела всей своей детской душой и бурно растущим организмом. |  |
| Зимой - лыжи, и круглый год - бассейн "Чайка", где сам он многие годы был старостой группы здоровья от своего института. Три раза в неделю, как часы. Заплыв на сорок пять минут, а зимой еще - предварительная пробежка в одном купальнике по морозу от раздевалки до дорожки... Лыжные прогулки по выходным, когда пронзительно мерзли ноги в тесных ботинках, немел и "отваливался" нос, горели щеки, не хватало дыхалки, а потом всю неделю болели мышцы в ногах... Я плакала горючими слезами, хмурилась и ныла, но почему-то по приходу домой ощущала невероятный прилив энергии. А отец только похихикивал, и снова тащил меня на очередную пытку... |  |
В.П., Эльмира Зайнуллина, Таня, Нина |
Прошло много лет, морозные лыжные прогулки я так и не полюбила, а вот плаванье в собственном озере невзирая на аллигаторов стало как воздух. По большому счету, радикулит мой лечится теперь исключительно ежедневными усиленными физическими нагрузками - ничего не поделать, надо работать в жестком мире капитализма, вспахивать целину. Пока не даешь спине отдыха - вроде прыгаешь, но стоит засесть в кабинет на неделю - и опять скрутило! Лыжами у нас в тропической Флориде не побалуешься, а вот работа с лопатой в руках никогда не кончается - тем и живем! Отец до последнего дня прыгал по оврагам на студенческой полевой практике. Вся его жизнь была в движении, и стоило ему остановиться на один день - в одночасье мотор заглох, и его не стало. |
Открытие длиною в жизнь
 |
Всем известная формула о том, что талант - это 99% труда и только 1% гения, была как нельзя лучше применима к Всеволоду Петровичу Бондареву. Безусловно, он был талантлив, причем во многих областях, и все же всему, чего он добился и создал в своей жизни, он обязан своему упорному, усидчивому, терпеливому и трудолюбивому характеру. Перемалывая тонны исследовательской "руды" - экспедиции, отчеты, анализы, горы литературы, рукописи, черновики и снова черновики, перепечатки - месяцами и годами выбирал он крупицы открытий и выводов, которые становились результатами его трудов: книги, учебники, статьи, методические разработки. Нечасто случается, когда имя и славу ученому приносит какое-то одно большое открытие, какая-нибудь великая теория относительности... В большинстве своем это - нескончаемое карпение над исследовательской рутиной, и только в самом конце - проблеск осознания того, что сумел, сделал, достиг! |  |
* * *
 |
Теперь все эти уроки действительно кажутся Уроками. Но тогда, в детстве, в момент действия, отцовские причуды и примеры казались чем-то обыденным, само собой разумеющимся. И только сейчас, когда уже повидалось в жизни разного, можешь с уверенностью сказать: у него надо было учиться, многому и всерьез. Вероятно, отцовские привычки и традиции были привиты ему с детства, но сам он как будто не видел в них особой ценности и важности - просто был таким, и все. Он никогда не поучал, каким должен быть стол, или как нужно вести здоровый образ жизни, или как нужно вежливо разговаривать с людьми. Он просто показывал все это своим примером. "Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий" я снова и снова возвращаюсь к образу отца своего. Вот таким надо быть, вот где рецепт мудрости, ключик к счастью в доме и радости на душе... Он был таким, каким надо быть. Но почему, почему самому ему не помогли его волшебные свойства и таланты? Он ушел от нас с грустной улыбкой, в одиночестве, со скупой слезой на глазах. Наверно, не умеют волшебники расколдовывать самих себя, а целители - излечивать свои собственные недуги, выделенные им Судьбой. |
На даче, на грядке |
